Semenoff - Вжиться и выжить[СИ]

— Теперь Хатаке сделает все, чтобы сорвать переговоры.

— Боюсь, что так. Значит, его придется загнать в угол. И вся надежда на вас с Хаку. Меня он слушать не станет. А детвору и подавно.

Моя идея была просто как лом и с точки зрения шиноби любой скрытой деревни даже не попахивала, а прямо таки воняла предательством.

Я рассказал Виктору о так горячо любимых Собакиным темах для разговора — командной работе, псевдо демократии в общении, желании любой ценой выполнить даже не важную, в сущности, миссию, и о многом другом.

От меня же Виктор узнал, что Хатаке связан обещанием защитить старика. И что настоящий приоритет Какаши, как джонина–сенсея — сохранить ценную команду. А это значило, что Собакин был очень уязвим к шантажу и давлению. Соотечественник идею принял. Хаку не мог поверить ушам. Под конец я сказал Мечнику о времени, в которое Собакин соизволит его увидеть — вечер сегодняшнего дня.

До назначенного часа времени оставалось всего ничего.

— Не хотите драться вместе? — репетировал Вик. Скорчил физиономию поучастливее и вкрадчиво добавил. — Значит, вы будете драться против Охотников одни, без помощи.

— Браво! — похлопал я. — Но Какаши надо пугать не тем, что он один останется, а что всех остальных за собой потянет. В том числе и заказчика.

— Хм, — призадумался Вик, — тогда так: Не хотите драться вместе? Будете драться против Охотников без нашей помощи. А то, что в процессе убьют вас и Тадзуну вместе с его семьей… Ну, так это неизбежные сопутствующие потери. Я готов с ними смириться.

— А вот это, пожалуйста, на бис! — живо отреагировал я.

Поначалу Хаку наблюдал за нами с нескрываемым любопытством, даже чаек прихлебывал через раз и иногда проносил его мимо рта. А уже через пару минут хихикал и подсказывал подходящие слова. Я кривлялся, изображая, что мог на это ответить Какаши.

Под конец мы вымотались, и уже откровенно потешались, расслабляясь и убивая время.

— Мма, Му–ма, а где Герасим?

— Дед Мазай утопил!

Виктор смеялся и сравнивал Хатаке с коровой. Это местные сразу слышали «Может быть», а мы сначала слышали тупое мычание.

— Охо–хох, — вытирая выступившие слезы, — главное не заржать.

— Кашляй, — посоветовал Вик и вставая уперся руками в колени, — нам уже пора.

Закрывать на ключ домик никто не стал, но на выходе не-Забуза сложил пару печатей и прежде чем я успел задать вопрос, пояснил, что это фуин замок. Такие «замки» шиноби использовали повсеместно. И на вражеской территории и дома. Все они были сигнальными. Разновидностей замков было несколько: контурные, точечные, с сюрпризами вроде взрыв–тегов и пусковых механизмов ловушек. Был еще один вид: замки–щиты, которые могли сдержать вторженца, но их делали только Узумаки и секрет этих замков был утерян.

Когда Вик закончил эту мини–лекцию, я не удержался от горестного стона. Смачно припечатав лоб рукой, я сказал:

— Заходи, кто хочешь, бери, что хочешь.

В ответ на недоуменный взгляд Вика, я пояснил:

— Мой дом закрыт на обычный замок. Печати я не активировал. Я дебил!

Виктор утешающее похлопал по плечу и сказал, что если повезет, то фуин в моем доме может быть барьерного типа и завязано на ключ артефакт.

— Ни фига, — грустно сообщил я. — Тогда бы дубликат Наруто не смог бы открыть дверь и если бы был накопитель для барьера, то я бы его уже нашел.

— Тогда, да. Ты — дебил, — пожал плечами Вик.

Осознав, что из страны Волн я никак не смогу защитить свое имущество, скрепя сердце пришлось себя уговаривать не думать о худшем. А вместо этого подумать о проблемах насущных.

Прыгая по скользким от мелкого дождя веткам, я вспоминал разговор с Гато.

Несмотря на мои попытки испугать, магнат наплевал на возможную угрозу от команды Охотников, и все таки их нанял.

В прошлую встречу они, оказывается, обсуждали условия. К тому же Охотники не были в полном составе, один спец джонин и два чуунина должны были подтянуться через несколько дней. Тем же вечером Гато, потирая лапки, продемонстрировал мне записку от Виктора. Тот, изображая недалекого бугая, отправил коротышке–магнату весточку, что почти выздоровел и собирается убить Тадзуну.

Хоть Какаши и дал согласие на встречу, но я предвкушал занятное шоу.

Пресветлые боги, дайте мне сил не рассмеяться, когда Виктор начнет мозг Какаши выносить!

Я потер руки, вглядываясь в окна. В зале горел свет, тихо поскрипывали медленно крутящиеся лопасти мельницы, еще тише плескались маленькие волны, покрытые рябью от мелких капелек. Казалось, внутри ждет тепло и уют, но умом я понимал, что Цунами, Тадзуну и Инари внизу никто не оставит. Даже Какаши.

Когда мы вошли в дом, Виктор наклонился, чтобы протиснуться в двери и поставил свою рельсу у порога, и под ней тут же собралась лужица. На кухне было пусто, только под столом лежала большая черная шкура, сваленная комком. Почему–то вспомнилось, как тетя накрывала истрепанным пледом из искусственного меха только что закатанные банки.

— Нинкен, — тихо сказал Хаку, кивнув на ком.

Присмотревшись, я понял, что это, действительно, один из призывных псов Какаши — Буч, если я ничего не путал.

Собака шумно вздохнула, тявкнула густым басом и потрусила к коврику под дверью. Отрезая путь к отступлению, Буч похоронил под собой жалкую тряпочку и еще разик гавкнул.

Вы собачке на лапку не наступите, мысленно нервно хихикнул, а то она вам ножку откусит.

А вслух сказал, чтобы было слышно седьмым:

— Пожалуйста, проходите.

В зале, лицом к нам, сидел Какаши в окружении детворы и двух псов. Собаки, точно телохранители торчали по обе стороны от Хатаке, рассматривая нас троих презрительно–настороженными взглядами. Желтый остромордый пес с перебинтованной шеей, похожий на гончую, потянул воздух носом, а его рыжий компаньон склонил голову на бок, похлопав круглыми глазами. Завидев Виктора, Сакура пыталась притвориться мебелью, но платье с прической ей сильно мешали. Забуза поздоровался и сделал вид, что цвет кожи генинов, коррелирующий с цветом беленых стен — часть корпоративного стиля шиноби Конохи. Мальчики, хоть и побледнели немного, но смотрели настороженно и нервно. И, в отличие от девочки, даже не дернулись, когда протяжно скрипнул стул, на который по–хозяйски уселся Вик.

— Обстоятельства изменились, и теперь у нас с вами общие интересы, — обведя всех седьмых взглядом, сказал Не — Забуза. Словно подчеркивая. У вас у всех. Вы все равны в моих глазах. Еще один хороший ход, который мы вместе придумали.

От Какаши повеяло обидой, злостью и подозрением. Ну, в общем–то, ожидаемая реакция.

Я мельком проверил на месте ли хенге, но садиться не спешил. Ждал, пока Какаши поднимет задницу и сядет за стол переговоров. Забуза широко и дружелюбно улыбался, при этом не демонстрируя зубастого оскала. Кстати, по словам Виктора, для этого он долго тренировался перед зеркалом. Разобиженный, злой и подозрительно на меня поглядывающий элитный джонин, наконец, встал, и занял место напротив Вика. Я сел справа от Виктора, спиной к окну наружу. Юки, скромно державшийся позади нас, присел на плоскую подушку около дверей зала. Ее ему подпихнул Наруто, когда осмелевшая детвора подсела ближе. Присмотревшись к Хаку, Наруто впал в прострацию и даже сказал что–то, но тычок в бок от Сакуры заставил его замолчать.

Удостоверившись, что все притихли, Виктор продолжил:

— Я вроде прибыл на переговоры для того, чтобы мы с вами стали союзниками. А не для того, чтобы принять вашу капитуляцию. Так что уберите своих собак, Хатаке–сан.

Собакин, надо отдать ему должное, сохранил бесстрастную физиономию и сказал с издевкой:

— Хорошо, если мои нинкены так вас нервируют, Забуза–сан, то я их отзову.

После чего постоял секунд десять, ожидая реакции от Виктора. Не дождался. И отправил обратно своих собачек.

Виктор старательно не замечал навязчиво громкого топота на втором этаже и на крыше от четвероногих друзей Хатаке. И меня, пытающегося не рассмеяться. Какаши даже ехидненько поинтересовался, не заболел ли я. Покашливая, как старый пес, я помотал головой и прикрыл лицо шарфом.

Во главе стола — Хатаке. Делал вид, что он здесь главный. Напротив него — Виктор, он был занят тем же самым. И, надо заметить, у Мечника получалось гораздо лучше.

Цунами расстаралась, и к чаю лежали на подносе сладкие сдобы, от которых приятно тянуло ванилью и теплом. Мне даже пришлось сглотнуть слюну.

Сюрреалистическая картина — Хатаке Какаши и Забуза–нукенин чаем с плюшками балуются. подцепил что–то похожее на маленький круглый пирожок и пока Какаши с Виком играли в гляделки, я жевал.

Хатаке старательно делал вид, что Забуза пришел сюда по каким–то своим делам и что его, Какаши, это никоим образом не касается.